1) Ливийские мусульмане заявили о том, что нужно контролировать потоки оружия в стране.
2) Ливия ввела визовый режим со всеми, кроме Алжира.
3) Айша (дочь Каддафи) по случаю 40 дней публично призвала ливийский народ сопротивляться новым властям и не признавать их.
4) Алжир заявил, что Айша тем самым попрала все законы гостеприимства.
Дальше — тишина.
Отсюда.
Вопрос, о том, по чём у Алжира прикуп — риторический, да?
А вот именно сейчас тут по радио
Какая-то тётка на чистейшем английском без всякого акцента вещает про то, как людям не хватало свободы при Каддафи, как за ними следили, как их давила пропаганда (ага-ага), как теперь там круто после Революции \m/.
Слово revolution эта с... произносит как минимум один раз на фразу. Много фраз, где это слово несколько раз произносится — как true revolution и т.п.. Между делом она оправдывает убийство Каддафи — в духе «это ужасно, хотя…» и хотя «ливийский народ предпочёл бы видеть его в суде». Сетует, как «удивительно долго» продержался этот «режим».
Ну и т.д..
Её при том интервьюируют как какого-то то ли эксперта, то ли очевидца (а она — «I was observing»). Этот приём диалога у них тут постоянно используется. Потому что люди больше верят, когда спрашивают «таких же, как они», а последние свидетельствуют правду™.
Сначала не прислушивалась, но вот теперь начала — очень тяжело вынести тихо, без воплей «вот же ж б..дь!!!»
